После студенческой конференции в универе мне подарили книгу - "История ДВГУ в документах и материалах. 1899 - 1939".
По дороге домой стала её просматривать по диагонали. Ближе к последним страницам меня посетило странное ощущение, что от своей темы - преследования еретиков в 13 веке - я ушла, в общем, недалеко.
Тёмное средневековье
"Насколько можно видеть из ненапечатанных документов инквизиции, подсудимые пред судом трибунала разделялись на шесть довольно отчетливых групп, сообразно коим следовали различные наказания.
(...)
Соумышленники, к которым причислялись укры ватели и защитники ереси. Они обыкновенно не раздели ли еретических убеждений вполне, но оказывали явное и тайное содействие распространению ереси, исполняя приказания и просьбы еретиков. Они часто делали прс пятствия деятельности трибуналов и всегда отказывали инквизиторам в содействии; они, конечно, не доносили об еретиках и покрывали их; они оказывали содействие их бегству и тайно посещали их в тюрьмах; они говорили, что осужденные наказаны несправедливо, или высказывали сожаление об их заточении и смерти и благоговейно собирали их пепел после казни. Если, буду чи обвинены во всех таких преступлениях, подсудимые не могли доказать, что руководились лишь чувством хри стианского сострадания к ближнему, то переводились но вторую категорию подозрительных, где наказание было несравненно строже.
К соумышленникам же относились феодалы, которые, вопреки обещанию, не изгоняли еретиков. Те независимые, коронные или выборные светские власти, которые не заявляли решительного содействия инквизиции, опасаясь народных восстаний, и не защищали инквизиторов, причислялись ко второй категории подозрительных. Феодалы и муниципалитеты, не отменявшие по приказанию трибуналов тех своих распоряжений, которые были вредны для успеха инквизиции, тоже часто считались подозрительными. Если адвокаты, нотариусы и служащие лица скрывали документы, процессы, даже адреса еретиков, то они подлежали преследованию, как соумышленники.
Сюда же относились те, кто во время производства дела отказывался приносить присягу, или допускал церковное погребение на кладбище лиц, осужденных трибуналами, или заведомо известных еретиков."
(Н.А. Осокин , "История альбигойцев и их времени"
Просвещённый XX век
№305. Статья "Ещё раз о бдительности"
Декабрь 1935 г.
Студентка II курса химического факультета Ткаченко подала заявление в комсомол. При разборе её заявления она говорила, что её отец в с.Руновке занимался крестьянством и имел середняцкое хозяйство, не имея даже лошади. Затем отец переехал в село Черниговку, где торговал якобы в "рабочем товариществе". В 27 году желание подработать побольше денег, как говорила Ткаченко, толкнуло его к поездке на Камчатку, где он и умер в 30 году, а семья перешла на иждивение брата.
На самом деле, как выяснилось, дело обстояло совсем иначе. В Руновке отец Ткаченко имел кулацкое хозяйство, двух лошадей, несколько коров, дом, свою мельницу, в Черниговке имел мануфактурную лавку вместе с двумя компаньонами. В 1927 г. отец Ткаченко был лишён права голоса на 5 лет, здесь-то он и решил уехать на Камчатку. Кроме того, в анкете при подаче заявления в университет Ткаченко в графе "социальное положение родителей" написала "радист", т.е. написала социальное положение своего брата, а об отце ни слова.
Приказом директора Ткаченко, как скрывшая социальное происхождение, из университета исключена.
Факт с Ткаченко ещё раз говорит нам о том, что мы недостаточное внимание уделяем классовому отбору при приёме студентов в университет.
К.Г.
Трибуна университета. 1935. 25 декабря.
Вот такие дела.
Тема укрывательства, недоносительства и преступного родства преспокойно идёт через века. Вот уже и поезда пошли, и самолёты взлетели, и "Титаник" утонул, а айсберг плывёт себе дальше.
Как и плыл.